Закари Куинто: «Главное — чтобы твой герой был многогранным» |
| Дмитрий Зимин |
| « |
... В российский прокат вышел триллер „Предел риска", который рассказывает о первых днях кризиса 2008 года. КиноПоиск встретился с исполнителем одной из главных ролей в фильме Закари Куинто, который прилетел в Москву представить проект... |
» |
|
|
В российский прокат вышел триллер «Предел риска», рассказывающий о первых днях кризиса 2008 года, показанных глазами персонажей с Уолл-стрит. В главных ролях снялись Кевин Спейси, Джереми Айронс, Пол Беттани, Деми Мур, Стенли Туччи и Закари Куинто.
Важным фактом является то, что фильм — это также первый продюсерский
проект последнего (это он играл злобного Сайлера в сериале «Герои» и стал новой инкарнацией Спока в «Звездном пути» Джей Джей Абрамса).
В этом году Куинто создал свою продюсерскую компанию, для которой
«Предел риска» стал пилотным проектом. Для того чтобы поддержать
российский релиз своего детища, Закари на днях приезжал в Москву, и,
разумеется, КиноПоиск встретился с актером и поговорил с ним об этом фильме и не только.
— Закари, давай для начала определимся, что важно знать зрителю о фильме.
— Фильм рассказывает о событиях, которые происходят в течение 24
часов, как раз в самом начале финансового кризиса, который поразил США,
да и весь мир в 2008 году. Я играю персонажа по имени Питер Салливан,
аналитика рисков среднего уровня в огромной финансовой корпорации.
В самом начале мне попадает в руки информация, благодаря которой
становятся очевидны гигантские масштабы грядущей финансовой катастрофы.
Фильм как раз показывает цепочку ключевых персонажей, ответственных
за принятие важных решений, которые либо могут облегчить проблемную
ситуацию, либо ее усугубить и привести финансовую систему к полному
краху.
— Сюжет — полностью вымышленный или же он основан на реальных событиях?
— Фильм, конечно, основан на реальных событиях, но для него многое из них было охудожествлено — что-то изменено, что-то
допридумано, изменена хронология и т. д. Опять же главные герои ленты
не столько являются портретами реальных участников событий, работавших
в конкретных финансовых корпорациях, стоявших у истоков кризиса, сколько
олицетворяют собой их архетипы.
— Слушай, а насколько детально ты учил матчасть, готовясь к роли? Вот Шайа ЛаБаф нам рассказывал, что когда он готовился к роли в «Уолл-стрит 2», то даже пробовал торговать. Ты работал с реальными аналитиками?
— Ну, во-первых, мой герой не трейдер, так что
мне не нужно было изнутри изучать работу брокеров и досконально понимать
механизмы работы фондовых рынков. Я какое-то время провел
с аналитиками рисков американского «Сити Банка» — говорил с людьми,
слушал их телефонные переговоры, в результате сам аналитиком не стал,
но понял, как они работают. Слава Богу, что не пришлось лично торговать
акциями или заниматься анализом. Впрочем, экспертные знания для этой
роли и не очень были нужны.
— Уф, а я боялся, что фильм будет перегружен аналитической
терминологией, в которой простой неподготовленный зритель ногу сломит…
— Нет-нет-нет! Хоть в основе сюжета лежит аналитика,
сама картина больше про людей, а не про детали разных сложных
экономических схем и не про мир накануне финансовой катастрофы. По-моему,
зрители больше будут до самого конца следить за тем, что происходит
с главными героями, а не за деталями кризиса. Я бы даже рекомендовал
посмотреть фильм тем, кто до сих пор не понимает, в чем суть событий
2008 года.
— Что для тебя сложнее — воплощать образы живых людей или каких-то фантастических персонажей?
— Честно скажу, мне ужасно повезло, что все герои, которых
мне приходилось играть, объемные, разносторонние, сложные, интересные,
многомерные. По моему ощущению, для меня актерская игра — это работа
с персонажем безотносительно того, живой это человек или герой
фантастического комикса. Тут дело в глубине самого персонажа, и,
кажется, мне с такими всегда везло. Очень надеюсь, что такое везение
на роли у меня не закончится.
— А имеет значение, хороший твой персонаж или не очень?
— Да я как-то особо и не выбирал свои роли с точки
зрения вопросов морали, если честно… Главное — чтобы твой герой
был интересным и многогранным. Почти все мои роли довольно неоднозначные
и противоречивые, и для меня это одна из главных радостей.
— Какие вообще профессиональные цели ты перед собой ставишь?
— Ну, в профессиональном плане я бы хотел поставить на ноги свою
продюсерскую компанию, чтобы снимать фильмы и дальше. Буду и впредь
стараться хорошо работать, если меня не перестанут приглашать сниматься.
Еще есть фильмы, которые я бы хотел снять сам. Например, в прошлом году
мы пытались запустить кинобиографию Джорджа Гершвина,
но пока проект находится в подвисшем состоянии, однако мы постараемся
его оживить, и, может быть, я сыграю Гершвина. Следующий год у меня
уже весь расписан — буду выжиматься по максимуму.
— Сильно отличаются съемки в ТВ-шоу и в кино?
— Главное различие — в сроках, за которые нужно завершить работу.
Когда ты снимаешься в сериале, в твоем распоряжении обычно около восьми
рабочих дней, чтобы закончить эпизод. Это значит, что порой в день
приходится снимать по девять-десять страниц.
У высокобюджетных картин вроде «Звездного пути» съемочный период может
длиться полгода, так что в день снимается, например, только одна
страничка (обычно считается, что одна страница равна одной минуте
экранного времени — Прим. КиноПоиска). В «Пределе риска» наш график
был ближе к телевизионному — снимали мы в ураганном режиме, потому
что на все съемки у нас было всего 17 дней. Чтобы было проще работать
с материалом, снимали на цифру — это немного сэкономило нам время.
— Кстати, как зритель ты видишь разницу между пленочной картинкой и цифровой?
— Чаще всего — да. Но как человек, находящийся по ту сторону экрана,
хочу сказать, что технический прогресс сильно облегчил процесс
киносъемки. Цифра заметно удешевила съемку фильма, притом что сама
картина может выглядеть намного дороже, чем есть на самом деле.
Но вообще у обоих вариантов есть и преимущества, и недостатки — это если
говорить совсем обобщенно.
— Что было самым трудным в «Пределе риска»?
— Совмещать на проекте исполнение главной роли и продюсерские
обязанности. Когда ты отвечаешь за все, сконцентрироваться на актерской
игре безумно сложно. Меня спасла наша команда. А самым легким
было просто работать вместе с потрясающими актерами, сниматься в Нью-Йорке и вообще быть частью процесса весной и летом этого года. Очень хотелось бы повторить все это.
— А какие риски?
— Создание творческого продукта — это один большой риск. В условиях съемки ты каждый день чем-то
рискуешь. Постоянно нужно следить за процессом, за деньгами (и чтобы
их все получали, и чтобы попусту не растрачивали), за рабочим графиком.
В какой-то момент заботы уже из ушей лезут, если честно…
Иногда действительно трудно со всем справляться. Но результат стоит
того. Я совершенно искренне тебе говорю, что очень горжусь и нашим
фильмом, и тем, как мы его спродюсировали. Если это начало моей новой
продюсерской карьеры, мне оно нравится.
— И деньги легко было найти?
— Кино снимают не из-за простоты процесса. Собрать
все производственные силы и создать фильм трудно, но это очень и очень
благодарная работа. Мы делаем ее не только из-за денег, но и потому, что ценим редкую возможность донести до зрителей какую-то идею и, если повезет, начать с ними какой-то диалог.
— Не нервничал, когда брался за свой продюсерский дебют с такими монстрами, как Джереми Айронс или Кевин Спейси?
— Да нет… Они же профессионалы. Мы — профессионалы. И знаем,
как работать, и работаем. Но вообще я не то чтобы не нервничал, а был
благодарен им всем за то, что они согласились со мной сотрудничать
и поддержали меня, и за то, что у меня появился шанс познакомиться
с ними поближе и чему-то новому у них научиться в профессиональном плане. Потрясающий опыт, одним словом.
— А почему вы с товарищами вдруг решили взяться именно за сценарий «Предела риска»?
— Ну, мы специально искали проект, с которым можно было бы дебютировать нашей компании. В какой-то момент нас познакомили с Джеем Си Чендором,
он оказался приятелем одного из партнеров нашей компании, выяснилось,
что у него была идея фильма. И вот эта комбинация — его идей, видения,
энергии, гибкости, прекрасного изложения самого материала —
нам показалась весьма выигрышной, и мы впервые в качестве продюсеров
приняли решение, что должны начать работу именно с ним. Его проект
оказался именно тем, что мы долго искали, и я безмерно ему благодарен.
— А твои бывшие работодатели оказывали тебе какую-нибудь поддержку? Джей Абрамс, например?
— Не-а. Я особо-то и не просил. Просто мы с двумя моими друзьями решили создать нашу собственную продюсерскую компанию и даже не просили какой-то
помощи от коллег по цеху, потому что я ни на кого, кроме своих
товарищей, и не полагался. Оказалось, что это оптимальный вариант.
У того же Джей Джей Абрамса куча своих проектов, которым нужно уделять
кучу времени и сил — куда мне ему еще себя навязывать… Я рад,
что нахожусь на его, так сказать, орбите, но мои попытки стать
продюсером — это моя личная инициатива, и было бы, наверное, неправильно
ответственность за нее возлагать на кого-то другого.
— Кстати, про «Звездный путь» есть какие-нибудь новости?
— Не особо. Я сам жду новостей. Мы в начале следующего года уже начинаем съемки, но я пока еще даже сценария не читал — жду.
— Давно хотел спросить, как тебе с Леонардом Нимоем работалось на первом «Звездном пути»?
— Мы с ним подружились, и я довольно часто теперь с ним вижусь. Очень
его уважаю — не только за его заслуги, но и за то, какой он человек.
Наверное, то, что мне посчастливилось с ним познакомиться, — это подарок
судьбы.
— Между нами говоря, ты не знаешь, почему он отказался в кино сниматься? Ходили слухи, что из-за здоровья…
— Ой, не знаю. По-моему, с ним все в порядке. Когда
я его видел последний раз, он был бодрячком. Он вообще невероятный
живчик, так что, наверное, у него были какие-то свои причины. Но о них лучше у него спросить — я за него не могу говорить.
— Возвращаясь к продюсированию. Что бы ты пожелал начинающим кинематографистам, которые хотели бы начать свой проект?
— Думаю, нужно обладать завидным упорством и амбициозностью —
это наиболее важные качества. Также тебе нужно иметь свою точку зрения
и окружать себя людьми, которым доверяешь. Эти вещи помогли мне, и,
надеюсь, будут помогать и дальше, а может, они еще кому-нибудь помогут… |
|
